«Где мой Нимай?»

Я пришел, чтобы увидеть стопы матери, и вот
Она пищу со смиреньем на алтарь кладет,
Рис и овощи, прекрасных пять или семь блюд,
Как же можно удержаться, о скажи мне, тут?
Пищу моя мама после с алтаря взяла
И заплакала, отбросив сразу все дела:
«Где Нимай? Как эти блюда мой сынок любил!
Что мне делать, ведь от горя не осталось сил
У меня, у одинокой матери его…»
Тут я взял все эти блюда, все до одного,
И стал есть, но мать не видит это из-за слез,
А потом такой возник вдруг у нее вопрос:
Где же пища? Все тарелки почему пусты?
О Гопал, быть может, пищу эту скушал ты?
Или я сама забыла положить ее
На тарелки – ведь вонзилось это острие
В мое сердце – боль разлуки, как она сильна,
И теперь одним лишь горем вся душа полна,
Или кто-то из животных эту пищу съел?»
Тут алтарный оставляет вдруг она придел
И идет скорей на кухню, смотрит: все горшки
Там полны, и еле тлеют в печке угольки,
Удивилась мама Шачи: «Как же это так,
Видно, кроется какой-то в этом важный знак!»
Говорит она Ишану: «Убери всё здесь,
Возле алтаря!» -  и вымыл пол слуга там весь,
А потом Шри Шачи Дэви стала предлагать 
Пищу снова, позабывшись от любви опять:
«О Гопал, прими, прошу я, блюда эти все!»
И высвечивались стены в света полосе,
Что сквозь ставни проходила, тихий, нежный свет,
А Шри Шачи говорила: «Здесь Нимая нет!»
И опять катились слезы у нее из глаз,
И я с нею находился в этот светлый час!
              ***